Рассылка

| все материалы

Сможет ли Южная Корея вслед за Макао стать по-настоящему крупным центром индустрии наземных казино?

Станет ли Южная Корея новым игорным центром?

Лас-Вегас и Макао, безусловно, являются тяжеловесами индустрии наземных игорных заведений. В 2016 году Макао даже смог обогнать Лас-Вегас по прибыли. Таким образом, бывшая колония Португалии стала центром мирового гемблинга, несмотря на то, что еще за десятилетие до этого никто и не предполагал появления такого игрока на мировой арене. В связи с этим возникает вопрос: любое ли место имеет потенциал последовать по стопам Макао и получить мировую славу?

В феврале 2016 года американский оператор казино Mohegan Tribal Gaming Authority совместно с партнерами KCC Corporation и Incheon International Airport Corporation выиграл лицензию на строительство интегрированного курортного комплекса с казино для иностранных туристов в аэропорту Инчхон, на который будет потрачено 5 миллиардов долларов. Проект получил название Project Inspire. За год до получения лицензии от правительства Кореи представитель международного аэропорта Инчхон – Лим Бён Ки – заявил, что их целью является привлечение посетителей из Китая, что станет возможным благодаря выгодному местоположению казино.

Это не единственный успешный пример развития казино в Южной Корее: во II квартале чистая прибыль второго по величине оператора казино для иностранцев Grand Korea Leisure Co Ltd выросла на 38,1%. Кроме того, доходы казино Kangwon Land в 2015 выросли на 9,2% и составили 1,3 миллиарда долларов.

Но приближают ли Южную Корею эти успехи к званию крупного центра игорной индустрии?

Аналитик Union Gaming Грант Говертсен такими результатами не впечатлен:

«Вспомните, изначально около 30 компаний планировало принять участие в тендере на получение лицензии, однако уже на стадии подачи заявки на подряд их количество значительно уменьшилось. А сегодняшняя ситуация такова, что на территории Инчхона, судя по всему, будет функционировать лишь два интегрированных курорта, которые к тому же будут находиться далеко друг от друга».

Не стоит также забывать и о том, что изначально участием в проекте Инчхона заинтересовалось 34 компании, а уже к концу ноября 2015 года их осталось лишь 6, среди них Galaxy Entertainment и Melco Crown. Кроме того, Project Inspire стал единственным потенциальным проектом, который соответствовал требованиям корейского правительства относительно депозита в 50 миллионов долларов и соотношения игровых и неигровых функций.

Кроме того, Говертсен сомневается в возможности формирования и развития крупного игрового центра в Азии, масштабы которого можно было бы приравнять к Макао или Лас-Вегасу.

«Сложно представить вероятность того, что в Азии смогут развить сеть из десятков игорных заведений, которые к тому же будут находиться недалеко друг от друга. Максимум, на что можно рассчитывать, – это повторение успеха таких юрисдикций, как Сингапур. Но для этого нужно разрешить местным жителям участвовать в азартных играх. Другого пути нет».

«Если интегрированные курорты будут рассчитаны только на иностранцев, они никогда не достигнут такого же успеха, как заведения, где играют и местные жители». Но, несмотря на попытки оппозиционной партии Южной Кореи – Народной партии – легализировать азартные игры для местного населения, вряд ли в скором времени у нее это получится.

Что касается ситуации в Макао, стоит отметить, что по состоянию на июль 2016 года регион переживал значительное снижение доходов на протяжении более чем двух лет, после которых, однако, наметился небольшой рост. Самой популярной и прибыльной VIP-игрой Макао является баккара, в 2015 году прибыль от этого сектора составила 127,8 миллиарда патак (около 17 миллиардов долларов), что на 40% меньше, чем годом ранее. В свою очередь, Говертсен отметил, что VIP-тренды Кореи во многом повторяют тренды Макао, в частности в отношении значительного спада за последние два года.

источник